Ученые из Бостонского университета выяснили, почему обонятельная память – самая сильная. Похоже, запахи модифицируют процесс перемещения воспоминаний из кратковременной в долговременную память.
Известно, что воспоминания, сопровождающиеся запахами, самые яркие. Но только сейчас исследовательская группа из Отдела системных нейронаук Бостонского университета нашла ответ, почему так происходит и как это работает.
Основные сведения о процессе формирования памяти состоят в том, что произошедшие события сначала «хранятся» в гиппокампе. Во время сна нейронные связи там перестраиваются и образуют новые нейронные контуры, кодируя воспоминание. Затем сведения о них возникают в префронтальной коре (как бы перезаписываясь туда). Так происходит процесс перехода кратковременной памяти в долговременную, называемый консолидацией.
Ученые формировали воспоминания у мышей. Их подвергали слабому удару электрического тока в определенном месте клетки. Половине группы одновременно с этим давали почувствовать запах миндаля. Затем животных снова посадили в клетки, но не подвергали удару током, а оценивали активность структур мозга. Как и положено, у подопытных был активен гиппокамп.
Затем ту же процедуру повторили еще через 20 дней, и вот тогда ученые удивились: у половины группы, ничего не нюхавшей, активизировалась, как и полагается, префронтальная кора, тогда как активность в гиппокампе понизилась, что значило переход кратковременной памяти в долговременную. А вот у группы, имевшей связь опыта с запахом, при активной коре все еще оставался активным и гиппокамп.
Возможно, влияние запахов состоит в том, что они изменяют процесс консолидации, и связанные воспоминания имеют более высокую эмоциональную нагрузку, словно они все еще в кратковременной памяти, и событие воспринимается остро, будто произошло совсем недавно.
Эти сведения могут сильно помочь в понимании и лечении расстройств, ассоциированных с воспоминаниями, таких как посттравматическое стрессовое расстройство.
Исследование, посвященное подробностям этого открытия, опубликовано в журнале Learning and Memory.
Текст: Дарья Тюльганова