Сибирские ученые исследовали влияние окситоцина на крыс и обнаружили, что он может как успокаивать животных, так и провоцировать агрессивное поведение, что соответствует действию этого нейропептида на человека.
Бывают ситуации, когда капля здоровой злости не повредит, однако агрессия, как проявление нервных расстройств, к ним, конечно, не относится. Такое поведение может причинять больному множество неудобств, в том числе лишая его возможности полноценной жизни в обществе. Поэтому ученые пытаются найти действенное средство для коррекции подобных нарушений поведения.
«Уровень агрессии у человека в организме регулируется комплексом механизмов, важную роль играют гормоны. В настоящее время большой интерес вызывает окситоцин — нейропептид и пептидный гормон гипоталамуса. Раньше считалось, что он влияет только на материнское поведение, но в последнее время появились данные о связи окситоцина и социального поведения», — рассказывает одна из участниц исследования младший научный сотрудник ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» Римма Валерьевна Кожемякина.
Окситоцин не очень корректно называют гормоном привязанности. У женщин его уровень повышается при родах и во время грудного вскармливания, что, в частности, способствует формированию отношений матери и ребенка. Есть работы, свидетельствующие о том, что окситоцин отвечает за снижение тревоги и чувство спокойствия и доверия, когда человек находится рядом с близкими. По мнению ученых, этот нейропептид воздействует на области головного мозга, отвечающие за поведение и тревожность. При этом в 2016 году вышли результаты исследования, которое показало: введение окситоцина человеку в некоторых случаях может провоцировать агрессивное поведение.
В ИЦиГ СО РАН исследовали влияние окситоцина на поведение у двух линий серых крыс: агрессивных и толерантных по отношению к человеку, то есть доместицированных. «Это третья модель доместикации, созданная в ИЦиГ СО РАН, после лисиц и норок. Сейчас у нас уже 96 поколений ручных и агрессивных крыс. При этом “злые” животные также менее терпимы по отношению к своим сородичам», — говорит Римма Кожемякина.
Проявление агрессии у человека и животных имеет много общих черт.
«Агрессия — это любая форма поведения, направленная на оскорбление или ограничение возможностей другого существа, причинение ему вреда. У животных она проявляется физически, — объясняет исследовательница, — а у человека может быть как физической, так и более сложной: в виде словесных оскорблений или, к примеру, интриг. И всё же, независимо от стимула и мотивов, вызвавших проявление агрессивного поведения, механизмы его реализации в основном одинаковые, что у человека, что у животных».
Исследование проводилось на самцах: десяти агрессивным и десяти ручным животным на кожу около ноздрей наносили препарат окситоцина, еще по десять крыс и той, и другой линии были в контрольной группе. Поведение оценивали с помощью теста «резидент — интрудер», который заключается в том, что после того как крыса живет в клетке около недели, к ней подсаживают чужака (intruder в переводе с английского — незваный гость). В контрольной группе агрессивные крысы-резиденты вели себя ожидаемо: они не только распушали шерсть, визуально увеличивая свои размеры, но также вставали на задние лапы, атаковали интрудера, опрокидывали его на спину и били задними лапами. Ручные крысы проявляли демонстративное поведение: распушались и принимали так называемые боковые позы угрозы — теснили чужака в угол клетки.
Сначала животным делалась однократная аппликация окситоцина. Затем окситоцин вводился пять дней в концентрации, сниженной в два раза по сравнению с однократным применением. Разовое введение окситоцина не повлияло на ручных крыс, а у агрессивных увеличилось время, которое проходило перед тем, как они начинали атаковать чужака. При многократном введении эффект оказался еще более выраженным. У агрессивных животных суммарное время проявления агрессивного поведения по отношению к оппоненту снижалось до уровня ручных контрольных крыс. А у ручных это вызвало противоположный эффект: у них время суммарной агрессии выросло до уровня агрессивных.
«Почему у ручных крыс получился обратный эффект, еще предстоит интерпретировать. Это следующий этап нашей работы. Но то, что мы обнаружили неоднозначное влияние окситоцина на крыс, совпадает с данными, полученными у человека, и это может быть полезным в дальнейших исследованиях», — говорит Римма Кожемякина.
Статья опубликована в журнале Physiology & Behavior.
Текст: Александра Федосеева