Исследователи из университета Хиросимы обнаружили новый тип депрессии, на развитие которого влияет специфический белок RGS8.
Выводы работы, опубликованной в Neuroscience, могут объяснить, почему некоторые из страдающих депрессией пациентов устойчивы к современным методам лечения, и помочь разработать для них новые медицинские протоколы.
Депрессия — ментальное расстройство, которым страдает более 4% населения Земли, а в возрастной группе старше 40 лет – как минимум, каждый десятый. Больные испытывают сниженное настроение и ангедонию, двигательную заторможенность и нарушения мышления. Депрессия увеличивает склонность к суицидальным попыткам, особенно в юношеском возрасте (где проявления заболевания хотя бы в слабой форме отмечаются у 15-20% людей). Причиной болезни могут быть события во внешней жизни пациента, другие заболевания, прием препаратов. Кроме того, существует эндогенная депрессия.
Депрессии поддаются лечению, методы которого зависят от причины возникновения заболевания. Это психотерапевтическая и социальная помощь, а также фармпрепараты — основное средство при эндогенной депрессии. Основная гипотеза возникновения истинной депрессии — нехватка или неправильный обратный захват моноаминов — серотонина и норадреналина. Однако существующие группы препаратов не помогают более чем трети пациентов.
«Очевидно, что нам нужен новый препарат! Нам нужно другое объяснение того, что может вызвать депрессию», — говорят авторы работы Юмико Сайто и Юки Кобаяши, нейробиологи из Университете Хиросимы.
Исследователи проверили гипотезу участия белка RGS8 в развитии депрессивных расстройств. В своей предыдущей работе они обнаружили, что RGS8 контролирует гормональный рецептор, называемый MCHR1. Области мозга, связанные с движением и регулированием настроения, показывают признаки экспрессии RGS8. MCHR1 помогает регулировать сон, питание и настроение, а RGS8 инактивирует MCHR1 в культивируемых клетках. Гипотеза предполагает, что уменьшение количества RGS8 вызывает усиление депрессии.
Для проверки гипотезы ученые провели тесты на мышах. Чтобы исследовать роль RGS8 in vivo, они создали трансгенных мышей, сверхэкспрессирующих RGS8, и сравнили их поведение и мозг с контрольной группой обычных мышей. В плавательном тесте, который используется для анализа депрессивного поведения животных, мыши с увеличенным количеством RGS8 меньше времени проводили в неподвижности, чем мыши контрольной группы. При приеме антидепрессантов, которые действуют на моноамины, у мышей RGS8 время неподвижности было еще меньше. Однако, когда мышам давали антагонист MCHR1, останавливающий его работу, время неподвижности не изменялось – в отличие от контрольной группы.
«У этих мышей появился новый тип депрессии, – отмечает Сайто. – Моноамины, похоже, не участвовали в этом депрессивном поведении. Вместо этого был MCHR1».
При микроскопическом исследовании мозга мышей ученые исследовали взаимосвязь между MCHR1 и RGS8, а конкретнее — размер клеточных ресничек в области гиппокампа CA1, где концентрация RGS8 была самой высокой. Эти сенсорные органеллы опосредуют внеклеточную сигнализацию. За последние десять лет обнаружены связь дисфункциональных ресничек с различными заболеваниями, например ожирением, болезнями почек и сетчатки. Не так много известно об их связи с расстройствами настроения.
Команда обнаружила, что мыши с повышенным содержанием RGS8 в нервной системе, которые принимали препарат, прекративший работу MCHR1, не просто демонстрируют менее депрессивное поведение, нежели обычные, но и имеют более длинные MCHR1-положительные реснички.
В сумме данные исследования показывают, что RGS8 участвует в управлении депрессионного поведения через цилиарный MCHR1, который экспрессируется в области CA1. В будущем через управление уровнем RGS8 можно будет лечить расстройства настроения. Таким образом, RGS8 является перспективным кандидатом на роль основы для разработки новых антидепрессантов.
Текст: Полина Гершберг