Суд в Перми 15 мая будет рассматривать апелляционную жалобу 29-летнего врача-гематолога Вадима Насихова, который в марте этого года был признан виновным в гибели 62-летней пациентки после проведения ей процедуры трепанобиопсии.
Из-за схожести медицинской процедуры и наступивших последствий это дело напоминает историю московского врача-гематолога Елены Мисюриной, приговор которой после вмешательства медицинского сообщества был отменен, хотя и не окончательно.
Обвинение настаивало на том, что Вадим Насихов допустил дефект оказания медицинской помощи. Суд признал его виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей), и приговорил к двум годам ограничения свободы с лишением права на этот срок заниматься медицинской деятельностью. Врач свою вину не признал.
В Министерстве здравоохранения Пермского края до оглашения приговора врачу сообщили, что пациентка погибла не из-за проведенной процедуры. «Была проведена комплексная судебно-медицинская экспертиза. Пациентка погибла не от кровотечения. Оно было остановлено, пациентка была в сознании и на спонтанном дыхании. Непосредственной причиной смерти стали осложнения основного заболевания», – цитируют ведомство региональные СМИ. Однако после того, как суд вынес решение, краевой Минздрав отказался комментировать произошедшее. Больница, где работал Вадим Насихов, его также не поддержала.
По делу проводились три судебно-медицинские экспертизы, одна из них в Российском центре судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ в Москве.
Вадим Насихов в 2012 г. окончил ПГМА по специальности «лечебное дело», прошел интернатуру по терапии, ординатуру по пульмонологии, начал проходить специализацию по гематологии. До этого случая процедуру трепанобиопсии он проводил уже 33 раза.
Врач подробно описал свое дело в Facebook и попросил о помощи, в том числе с оплатой услуг адвоката, уточнив, что был вынужден взять для этого кредит в размере 300 тыс. руб. «Методику я не нарушал. После процедуры пациентка жаловалась лишь на боли в месте проведения, признаков кровотечения у нее не было. Судья считает, что я должен был предвидеть данное повреждение сосуда и обеспечить постоянное наблюдение, хотя это должен был делать лечащий врач, коим я не был и поэтому не знал всей “картины”», – пишет Вадим Насихов.
Сторонние эксперты, проанализировавшие медицинскую документацию, нашли в ней ряд противоречий. «Во всех судебно-медицинских заключениях четко описывается ДВС-синдром с поражением разных органов и систем, с пропитыванием кровью тканей миокарда, мозга, бедра, брюшной стенки. Какая артерия может дать такие кровоизлияния? Но хирургам кажется, что кровотечения бывают только артериальными, и когда есть тяжелый ДВС, они не понимают, что это кровотечение паренхиматозное, что оно по объему больше, чем артериальное. Совершенно очевидно, что смертельное осложнение связано с ДВС-синдромом, который развился в результате процедуры, выполненной по всем правилам. Врач, выполнявший процедуру, в таком исходе нисколько не виноват», – полагает заведующий кафедрой гематологии и гериатрии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Павел Воробьев. В подтверждение он приводит факт не получившей никакой трактовки экспертов гематурии. «Это фактически первая жалоба: боль, рези при мочеиспускании и макрогематурия. Какое отношение мнимый разрыв сосуда в полости живота может иметь к гематурии? Никакого. Это типичный ДВС-синдром».
Президент Лиги защиты врачей Семен Гальперин расценил этот случай как кальку с дела Елены Мисюриной. Даже заболевания практически одинаковые: хронический миелопролиферативный синдром. «Одна из существенных общих особенностей в делах врачей-гематологов Мисюриной и Насихова состоит в том, что в обоих случаях не был выявлен источник кровотечения. Оба раза судьи выносили обвинительный приговор, основываясь не на фактах, а на предположениях судмедэкспертов. В обоих случаях предположения экспертов опирались на столь же неподтвержденные догадки хирургов, которые проводили операцию через длительный период времени после диагностической процедуры, проведенной гематологом. Разница лишь в том, что в московском деле протокол операции был странным образом утерян, а в пермском ясно сказано, что источник кровотечения не был найден», – прокомментировал он ситуацию. По его мнению, в последнем случае оснований считать врача виновным также нет.
Получить оперативный комментарий на тему материалов дела в Национальной медицинской палате, куда обратился за помощью Вадим Насихов, на момент публикации не удалось.
Автор: Татьяна Бескаравайная