Эксперты из Университета Вены и Венского медицинского университета под руководством Маркуса Рютгена (Markus Rütgen) провели исследование эмпатии у людей с большим депрессивным расстройством до и после лечения.
В современном мире сложно встретить человека, который ничего не слышал о депрессии. При упоминании об этом заболевании многие люди совершенно точно могут представить основные его характеристики – апатия, отсутствие желания что-либо делать, подавленность, нарушение сна и аппетита. А что можно сказать о способности сопереживать?
Согласно многим работам, часть поясной извилины коры головного мозга (предклинье) и передний отдел островковой коры представляют собой нейронные корреляты эмпатии к боли. Примечательно, что эти области также – часть базовой сети, которая активируется первой в ответ на непосредственный болевой стимул.
Группа ученых из Австрии изучила анкеты и показатели функциональной МРТ у 29 пациентов с большим депрессивным расстройством до начала лечения антидепрессантами (в основном эсциталопрамом из группы СИОЗС — селективных ингибиторов обратного захвата серотонина) в сравнении со здоровыми добровольцами. Исследователи не получили достоверных отличий между группами в отношении активации тех зон, которые отвечают за эмпатию. Таким образом, сделали вывод ученые, при большом депрессивном расстройстве эмпатия не нарушается, что опровергает выводы предыдущих исследований.
Также на группу здоровых добровольцев и пациентов одновременно воздействовали током, и в восприятии собственной боли также различия обнаружить не удалось, несмотря на характерную для депрессии сниженную реакцию на внешние раздражители.
Однако, после трех месяцев лечения антидепрессантами исследователи выявили неожиданные различия: опросные данные пациентов показали, что их уровень эмпатии снизился. Это же удалось установить объективно – по снижению активности мозга, связанной с сопереживанием.
Как был построен эксперимент? Участникам показывали короткие видео человека в наушниках, который, как сообщили экспериментаторы участникам, страдал от тиннитуса (звона в ушах). Наушники ему требовались для лечения: через них человек на видео слушал резкие громкие звуки. Участникам сообщили, что чем неприятнее звуки для человека на видео, тем эффективнее лечение, после чего попросили их оценить, насколько неприятным для человека, за которым они наблюдали было «лечение» и насколько им — самим участникам — было неприятно наблюдать за человеком на видео. Таким образом ученые измерили два компонента эмпатии: когнитивный (объективная оценка чужого состояния) и аффективный (способность сопереживать и разделять эмоции).
Результаты измерений показали, что после окончания лечения у участников с депрессией наблюдалось снижение аффективной составляющей эмпатии — они сообщали о меньшем дискомфорте при виде чужой боли, чем до лечения и в сравнении с показателями контрольной группы. При этом показатели когнитивной эмпатии между участниками из экспериментальной и контрольной группы, а также до и после лечения экспериментальной группы не изменились. При этом до начала лечения не было значимой разницы в показателях эмпатии между экспериментальной и контрольной группой.
Маркус Рютген подчеркивает, что снижение эмпатических реакций не было вызвано общим ослаблением негативных эмоций: «Пониженное эмоциональное воздействие негативных событий в социальном контексте, возможно, позволяет пациентам легче выздоравливать. Тем не менее, реальное влияние сниженной эмпатии на поведение пациентов еще предстоит изучить».
Подробнее об интригующих выводах и непредсказуемых результатах читайте в журнале Translational Psychiatry.
Текст: Марина Калинкина