Еще в древнегреческой философии страх дифференцируется с тревогой или беспокойством. Новое исследование в Journal Neuroscience предоставляет свежие интересные данные и заставляет подумать о том, что у механизмов страха и тревоги может быть намного больше общего, чем мы привыкли считать.
Тревога и страх – явления, без которых трудно представить повседневную жизнь, ведь с ними сталкивается каждый. Несмотря на то что эти ощущения в подавляющем большинстве случаев неприятны, они помогают четко определять актуальные потребности. Дисрегуляция таких эмоций лежит в основе многих психических расстройств, которые сами по себе снижают качество жизни больных и их родственников.
Еще в работах Фрейда можно встретить дифференцирование тревоги от страха. В современной научной литературе преобладает мнение, что тревога и страх имеют разные триггеры и строго отделенные нейронные цепи, хотя встречается и противоположная точка зрения. Также подобное мнение присутствует в классификации RDoC (Research Domain Criteria) — исследовательской схеме для исследования психических расстройств, объединяющей воедино несколько уровней информации (от геномики и нейронных цепей до поведения).
Страх – это реакция на определенную угрозу. Тревога же представляет собой состояние повышенного возбуждения и ощущение опасности, при котором опасность неопределенна. Ныне считается, что обе этих реакции контролируются разными структурами расширенной миндалины. Страх опосредует активность дорсальной миндалины (dorsal amygdala), а тревогу – ядра ложа терминальной полоски (bed nucleus of the stria terminalis).
Однако международная группа из Университета Йонси (Южная Корея) получила данные, которые показывают, что тревога и страх могут иметь перекрывающиеся цепи и в некоторые моменты, вероятно, затрагивают одни и те же структуры. В своей работе им удалось идентифицировать общую (базовую) схему, которая задействована как при определенном ожидании угрожающего стимула, так и при неопределенном.
В исследовании участвовало 99 человек, для регистрации нейронной активности использовался метод функциональной МРТ (фМРТ). Во время испытания участники видели поток целых чисел, в случае с определенной опасностью (страх) – нисходящий, то есть обратный отсчет в течении 18,75 с. В случае же с неопределенным ожиданием опасности (тревога), поток цифр был рандомизирован и был неопределенной продолжительности от 8,75 до 30 секунд, со средней продолжительностью 18.75 c.
По окончании отсчета участникам показывали неприятные изображения, предъявляли звуковые сигналы, а так же давали слабые разряды тока. Калибрование производилось на подготовительных этапах, а интенсивность предъявляемых стимулов подстраивалась под каждого испытуемого.
В результате ученые выявили, что у большинства вовлечены в нейронную цепь оба участка расширенной миндалины, причем, как при определенном ожидании угрозы, так и при неопределенном. Но удалось показать различие: при ожидании неопределенной во времени угрозы больше задействуются структуры коры, при определенной – миндалины, однако это различия оказались статистически незначимы. Это вызывает логичные вопросы по поводу роли дорсальной миндалины и BNST в формировании тревоги. Ясно одно – здесь требуются дальнейшие исследования и теоретические расчеты.
Текст: Екатерина Полищук