Минск расширяет границы для незрячих людей в музейном пространстве. В Национальном художественном музее творческая группа “Мивия” представила две тактильные картины Ивана Хруцкого и Витольда Бялыницкого-Бирули с аудиосопровождением.
Музей предоставил еще три скульптуры для изучения незрячими посетителями. Мы посетили выставку вместе с детьми с нарушением зрения и пообщались с автором проекта Людмилой Скрадаль.
– Не стоит говорить, что это проект для незрячих. Это не проекты для инвалидов. Это проекты для каждого из нас. Вы можете прийти на экскурсию с закрытыми глазами и изучить макеты, вы можете прийти на экскурсию в музей, – подчеркивает Людмила.
Первый проект, который она реализовала, – “Прикосновение к Минску”: с помощью макетов площадей незрячие могли совершить экскурсию по столице. Проект был востребован, и Людмила проанализировала, в каких еще сферах жизни можно улучшить жизнь инвалидов. Вспомнив пример Голландии, где музейное пространство адаптировано к незрячим, Людмила решила реализовать подобный проект в Минске.
Технология изготовления тактильных картин для Беларуси уникальная, и многие мастера, к которым обращалась Людмила, сомневались, что такой проект возможен.
– Наверное, они не до конца чувствовали, что нужно. Потом я познакомилась с Натальей Цеван и Анной Белогурцевой, которые взялись за работу с трепетом и опаской, но решили попробовать, – рассказывает о поиске людей для проекта Людмила.
Изначально планировалось создать тактильный натюрморт, пейзаж, потрет и икону. Обязательное условие – чтобы работа находилась в фондах музеев Беларуси. Но оказалось, что не все картины можно выполнить в технике изображений для незрячих.– В картине наслаиваются передний план и перспектива. Нам это казалось сложным, поэтому мы выбрали фрукты и деревья с церковью, чтобы освоить технику. С портретом была такая же проблема: как передать кожу, одежду, фон?.. Но сейчас мастера попробуют усложнить задачу, – рассказывает о будущем проекта Людмила. Она объясняет, что материалы были выбраны неслучайно: папье-маше шероховатый, как снег, на картине “Зимний сон”, а фаянс имитирует гладкий стол, фрукты на картине Хруцкого.
Работа над двумя картинами велась почти год. Изучался иностранный опыт, выверялась каждая линия, несколько раз проводились фокус-группы и вносились корректировки. Затем подключились эксподизайнеры, специалисты по электронике, которые создали специальные стойки с интуитивно понятной навигацией.
– Мы были готовы к тому, что проект не поймут. Ведь это не светофоры с озвучкой, не шрифт Брайля. Польза проекта не настолько очевидна. Но буквально в день презентации проекта пришло письмо от Национального художественного музея с предложением выставиться у них, – вспоминает организатор.
Людмила относится к идее как к толчку, который может привести к большим результатам. Она считает, дело не в количестве работ, а в том, смогут ли музейные работники развивать этот проект и создавать музейное пространство, которое все могут посетить на равных условиях.
По ее словам, в Дарвиновском музее в России практически всё доступно для инвалидов, а в Германии и Голландии вообще не стоит такой вопрос.
– Мы только встаем на этот путь. Но, надеюсь, лет через 10 мы будем ходить по музеям и не обращать внимания на незрячих или инвалидов-колясочников, потому что это станет привычным, – мечтает Людмила.
Когда проект был сформирован, его представили на Social Weekend, он попал в двадцатку, и спонсоры помогли закупить необходимые материалы. Хотя в проекте никто не получает зарплату: все учатся и работают для души.
Она отметила, что если бы проект был коммерческий, он был бы дорогим:
– За все, что делается по доброте душевной, пришлось бы платить. Но в нашем проекте нет коммерческой основы: каждый вносит свой маленький вклад в большое дело. Но проект не сворачивается, мастера уже выбирают новые работы.
По оценке Людмилы Скрадаль, в идеале в проекте должно быть порядка 15 работ, которые отражали бы разные эпохи, стили, мастеров. На изучение каждой работы уходит определенное время, сама аудиозапись длится 5 минут, и на изучение 10 работ уйдет где-то два часа – полноценное посещение музея.
“Исследуем картину сначала по контуру, затем от центра кверху”
На выставку пришли ученики и учитель географии минской школы №188 для детей с нарушениями зрения. По словам учительницы Элеоноры Ивановны, пять человек – оптимальное количество для посещения такой выставки. Небольшой группой несложно добраться до музея, а старшеклассники знают друг друга с детства и помогают друг другу.
В сопровождении экскурсовода группа из пяти человек пошла к залу с картинами для людей с нарушением зрения. Прежде чем подводить детей к двум тактильным работам, учитель просит экскурсовода рассказать про картину Хруцкого и Бялыницкого-Бирули в рамках стандартной экскурсии.
– Я поняла, что важно услышать экскурсовода и потом уже перейти к тактильному изображению. Когда знаешь, появляется интерес и желание узнать больше. При самостоятельном исследовании картины без подготовки могут возникнуть трудности, сомнения и искаженное представление об объектах и деталях картины.
После экскурсии дети при тактильном ощущении в чем-то убеждаются и формируют целостный образ, – объясняет свою просьбу к сотруднику музея Элеонора Ивановна.
– Сначала изучаем картину по контуру, а потом от центра к верху. И потихоньку исследуем объекты, детали, – комментирует свои действия Анастасия Твердова, подойдя к тактильным изображениям.
Кроме нее и другой ученицы Екатерины Гиль, остальные дети в группе – слабовидящие и могут увидеть оригинал своими глазами. А именно для этих двух девочек тактильные картины – едва ли не единственная возможность поближе познакомиться с живописью.
Анастасию попросили найти на картине Хруцкого то, о чем говорил экскурсовод. Девушке сложно определить все фрукты сразу, но она сходу замечает стакан с водой и считает, сколько виноградин лежит на столе. Заминку у Анастасии вызвало решение, яблоко или персик изображен на натюрморте. А вот на то, чтобы определить, вишня на полотне или клубника, уходит около полуминуты. По форме и точечкам Настя решает, что клубника.
– Если бы не было этой картины, я бы восприняла информацию экскурсовода, но четкого представления у меня бы не сложилось. А так я могу понять, как художник изобразил фрукты, что лежит в корзине, что рядом с ней, что слева и справа, – комментирует свой опыт изучения полотна Хруцкого Настя.
Екатерина Гиль подтверждает ее слова и говорит, что благодаря тактильному изучению поняла, где что находится и отличила предметы.
Переходим к другой картине – пейзажу Бялыницкого-Бирули “Зимний сон”. Катя моментально понимает, что здание (она пока еще не определила, какое) стоит на холме, а вокруг него деревья. Во множественном числе, потому что много стволов, разветвляющихся кверху. Она так же, не колеблясь, определила, что деревья лиственные, потому что на них нет ни иголок, ни листьев, а значит, на картине зима. Луна из-за дымки не такая выпуклая, и Катя находит ее с подсказкой преподавателя. У Насти больший размер картины вызывает растерянность. Она спрашивает у Элеоноры Ивановны, как начать ее изучать: от угла или от центра. После минутных колебаний понимает, что перед ней церковь, нащупывает башни, крыши, крест наверху.
– Раньше я не интересовалась живописью, так как увидела картины только сейчас на выставке. Поэтому я бы хотела познакомиться с картинами всех возможных художников, в разное время, периоды, с разными жанрами, – говорит девочка.
Кате Гиль понравилось изучать природу. Слабовидящие ученики единогласно отметили, что нужны произведения разного периода и жанра, чтобы видеть отличия.
Дети перешли к скульптурам: прослушали, как подробно описал экскурсовод статуэтку, и приступили к самостоятельному обследованию.
Словесное описание в данном случае помогло, так как стилизованные черты лица запутали бы детей. Настя сразу поняла, что рюкзачок в форме зайца, поняла, почему голова больше (из-за маски), но не сразу нашла лицо девочки и не поняла, почему сзади торчит хвостик (элемент костюма девочки). Хотя, по ее мнению, скульптуру проще изучать, потому что сразу складывается полное впечатление.
“Вот это очень красиво!” – восклицает Настя, подойдя к скульптуре “Летящая” и ощупывая крылья девочки. Она отмечает, что лицо на предыдущей скульптуре было вылеплено четче, а здесь лишь схематично.
В музее были удивлены, как дети легко разобрались в контурах скульптуры, и отметили, что пополнять коллекцию выставки для незрячих можно более сложными формами.