Исследователи из четырех стран обнаружили связь уровня антител к токсоплазме с немощностью и признаками персистирующего воспаления в пожилом возрасте. Отчет о работе опубликован в The Journals of Gerontology: Series A.
Увеличивающееся глобальное старение населения требует рассмотрения не только таких понятий, как хронологический и биологический возраст, но и индивидуальной чувствительности к патофизиологическим проблемам. Одним из ее показателей служит немощность (старческая астения, дряхлость) — многофакторный синдром, связанный со снижением физиологических резервов и устойчивости к стрессорным воздействиям. Биологические механизмы его развития включают дисфункцию сосудистого эндотелия и инфламмэйджинг — персистирующее воспаление в отсутствие инфекций.
Кошачий паразитический протист токсоплазма (Toxoplasma gondii) легко заражает людей и широко распространен в человеческой популяции. При нормальном иммунитете его присутствие в организме зачастую проходит без видимых симптомов, однако эпидемиологически оно связано с повышением аллостатической нагрузки — известного фактора риска старческой немощности.
Чтобы проверить возможную роль токсоплазмоза в развитии немощности, Хира Мохиуддин (Hira Mohyuddin) из Мэрилендского университета с коллегами из Австрии, Испании, Португалии и США провел вторичный кросс-секционный анализ данных и образцов плазмы крови 601 участника трех испанских и одной португальской когорты. Их возраст на момент включения составлял 65–102 (в среднем 77,3) года; 61 процент приходился на женщин.
Образцы плазмы подвергали качественному и количественному иммуноферментному анализу на иммуноглобулин G (IgG) к токсоплазме (показатель наличия и интенсивности хронической инфекции). Также в ней определяли различные биомаркеры иммунного статуса и воспаления, в том числе инфламмэйджинга: кинуренин, триптофан и их соотношение, неоптерин, интерлейкин-6, фактор некроза опухолей альфа и его растворимый рецептор второго типа (sTNF-RII). Старческую немощность оценивали по критериям Фрид. В качестве кофакторов учитывали демографические данные, уровень депрессии по шкале GDS, когнитивные функции по методу MMSE и сопутствующие заболевания по показателю CCI. Статистический анализ проводили с помощью многопараметрической логистической регрессии.
Антитела к токсоплазме были выявлены у 67 процентов участников. Их сероинтенсивность (логарифмический титр концентрации IgG) оказалась достоверно выше у людей, соответствующих критериям старческой немощности (p = 0,0005). При этом связь с ней серопозитивности (факта наличия IgG) в целом оказалась статистически незначимой (отношение шансов 0,84; 95-процентный доверительный интервал 0,45–1,54; p = 0,56), однако четко прослеживалась среди пациентов с депрессией (отношение шансов 0,21; 95-процентный доверительный интервал 0,06–0,75; p = 0,016) и людей, получивших только базовое образование (отношение шансов 0,37; 95-процентный доверительный интервал 0,16–0,86; p = 0,021). Из биомаркеров, связанных с немощностью, с сероинтенсивностью к токсоплазме положительно коррелировали уровни соотношения кинуренин/триптофан и sTNF-RII (p < 0,05), но не других исследованных показателей.
Как отмечают авторы работы, им удалось впервые продемонстрировать непосредственную связь хронической инфекции Toxoplasma gondii и старческой немощности,. Однако исследование имеет ограничения в виде кросс-секционного дизайна, и результаты требуют воспроизведения в других работах. Некоторые биомаркеры инфламмэйджинга оказались связаны и с токсоплазмозом, и с немощностью, но полностью связь между этими состояниями они не опосредуют.
О том, что собой представляет токсоплазма, каков ее жизненный цикл, как может произойти заражение человека и чем это может быть чревато, можно почитать в статье «Откуда берется тяга к кошкам и сырому мясу».
Автор: Олег Лищук